Слово после литургии Преждеосвященных Даров,
накануне дня преставления
архиепископа Сиракузского и Троицкого Аверкия (Таушева)

(30.03/12.04.2002)

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.

Мы начали вторую половину Святой Четыредесятницы, и сейчас самое время вспомнить о том, что мы хотели сделать в этой Четыредесятнице, чего не успели, и постараться как-то хоть немножко научиться поститься, научиться молиться и научиться хоть какую-то часть времени своей жизни посвящать Богу, а не проводить ее в хлопотах по работе, семейным всяким и даже всяким праздным делам. Может быть, научиться поменьше смотреть телевизор, и это уже было бы хорошо.

А кроме того, завтрашний день — годовщина кончины одного праведного епископа — Владыки Аверкия Джорданвилльского, который умер в Америке в Джорданвилле в 1976 г. Он был епископом Русской Зарубежной Церкви в то же время, когда Первоиерархом был святой Митрополит Филарет, который умер позже, в 85-м году, и которого наша Церковь прославила во святых как великого исповедника Православия и борца с ересью экуменизма. И Владыка Аверкий был одним из тех, немногих, надо сказать, епископов, которые его хоть как-то понимали и помогали по возможности. И Владыка Аверкий, хоть и не всегда понимал Митрополита Филарета и его, так сказать, ближайшее окружение, не всегда он, может быть, достаточно тонко разбирался в догматике, но зато он понимал хорошо именно то, с чего вообще начинается православное христианство — что нельзя быть, как все.

Его проповеди, которых вышло четыре тома, они именно и говорят о том, что нельзя быть, как все. А "как все" бывают православные христиане, когда они равняются на других православных: что вот, мол, и мы вроде как-то живем, и они живут, и мы будем так же жить, — и поэтому-то и получается, что распространяются всякие ереси. Но раньше, чем могут распространиться ереси, та же самая ересь экуменизма, распространяются другие вещи, которые просто сводят на нет нашу христианскую жизнь: когда, например, поститься начинают кое-как… Начинается все с того, чтобы ради какого-нибудь дня рождения съесть какого-нибудь "майонезика", как особенно любят говорить: "там только одна ложка, да его и не чувствуется в салате"… Если его не чувствуется, так зачем его класть? А если его все-таки кладут, значит "его чувствуется". И вот, это вот гораздо хуже, чем поесть мяса, потому что это просто человекоугодие; или вообще из-за какого-то лакомства безумного нарушаются такие основные церковные установления, как пост. Владыка Аверкий учил, что нельзя в таких вот мелочах прежде всего уступать.

Ну, а кроме мелочей, конечно, есть вещи и поважнее, о которых вообще в нашем христианстве забыли совершенно думать. Так, Владыка Аверкий был чуть ли не единственным из всех, кто имел возможность публично проповедовать широко и писать в церковных газетах, а не просто там что-то на ушко на исповеди говорить (Владыка Аверкий все время печатался в газете "Православная Русь", главной газете Зарубежной Церкви, которую читала вся русская эмиграция), и кто при таких возможностях выступать публично писал о том, например, насколько важен подвиг девства.

То православное христианство, которое было распространено в эмиграции русской да и вообще во всем мире, оно даже как-то и не рассматривает, вообще просто забыло думать, что именно девство является главным путем христианской жизни. Обычно считается, что в монахи идут только те, у кого, там, "жизнь не сложилась", кому никак не жениться, не выйти замуж, или кто овдовел; а вот чтобы без монашества жить в девстве в миру, так это вообще не моги. И любой, так сказать, нормальный батюшка на приходе скажет, что так делать нельзя, потому что… Почему — он так и не объяснит никогда, особенно на святых отцов не сошлется. Потому что "так нельзя", вот и все. Вот единственное объяснение. Но все это, конечно, не только глупости, но это богохульство. Потому что, конечно, главным в Церкви путем жизни остается девство. Как объясняет Владыка Аверкий, именно в том, что так ополчился современный мир, и в том числе не только протестантский какой-нибудь мир, но и наш, так сказать, мнимо-православный, на добродетель девства, именно в этом и проявляется огромное отступление нашего мира от самых элементарных христианских понятий, с которыми вообще мы начинаем быть христианами. И в этой ситуации даже невозможно и ожидать, чтобы дальше в нем сохранялась православная догматика. Естественно, что она, может быть, постоит, как карточный домик, а потом непременно рухнет.

И вот, поэтому мы должны быть благодарны Владыке Аверкию, что он в свое время напоминал эти основные истины православной веры, и должны понимать, что и для нашего времени они не устарели. А Владыку Аверкия стоит перечитывать — не так, как какого-то отца Церкви, который обо всем писал правильно, и ошибок у него быть не может (у Владыки Аверкия они не только могут быть, но и есть), — но как человека, который действительно показывал путь настоящего православия: не быть как все (пусть даже "все" — это имеются в виду все православные), а быть так, как Господь велит. Вот тогда мы и будем, "как все" — как все святые. Аминь.