Как
из учения святого Григория Паламы узнать о том,
что экуменизм - это ересь.
Слово
во 2-ю Неделю Великого поста, святителя Григория Паламы
19.02/4.03.2007
Почему памяти святого Григория Паламы посвящено особое воскресение Великого Поста; в дореволюционной России о Григории Паламе или ничего не знали, или считали его еретиком; когда стали его вспоминать, произошла катастрофа афонского монашества; святые видят Бога и таким образом могут определять, где есть благодать и есть церковь, а где нет; послание Синода 1913 года - букет ересей, в котором синодалы осудили и переврали учение Григория Паламы; монахи-имяславцы пытались жить по учению св. Григория и за это были осуждены Синодом; православие - это быть не "против", а быть "за", за учение Святых Отцов; внутренняя молитва - основа истинного исповедования православных догматов.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа!
Сегодня во второе воскресение Великого Поста мы совершаем праздник, который является продолжением праздника прошлого воскресения. В прошлый раз мы праздновали Торжество православия над всеми ересями вообще, и особенно над теми, которые появились после IX в., после победы над иконоборчеством, в частности, уже в прошлое воскресение праздновалась победа над ересью Варлаама и Акиндина, против которых сражался Григорий Палама. И уже, казалось бы, просто для того, чтобы отметить важность православия и победы над этими ересями, достаточно было того праздника, который был в прошлую неделю. Но нет. Церковь установила еще особый праздник в честь святого Григория Паламы, как продолжение праздника прошлой недели. Торжество Православия продолжается сегодня, памятью святого Григория Паламы.
Что это означает, и почему это так важно, что Церковь выделила прямо отдельный праздник в честь святого Григория Паламы? Конечно, если это праздник в одно из воскресений Великого Поста, то это не для того, чтобы просто почтить память святого - для этого есть другие дни памяти. И действительно, у нас есть праздник святого Григория Паламы 14/27 ноября, в день его преставления, который существует для того, чтобы почтить память этого святого. Но праздники в Великом Посту, они посвящены каким-то идеям, связанным с соответствующим святым. И здесь, конечно, идея понятно какая - торжество православия над новыми еретиками, которые явились в XIV веке. А что это были за еретики? И почему, надо сразу сказать, так важно нам сейчас понимать, что это были за еретики?
Чтобы это понять, можно начать с того, что объяснить, что происходило, когда этого не понимали.
Действительно, до революции в православной, как она тогда называлась, Российской Империи издавались книги, в том числе с благословения Святейшего Синода, как назывался этот неканонический орган церковного управления, который тогда стоял во главе церкви российской. В частности, издавался такой справочник для всего духовенства, который все читали, и там было написано, что Григорий Палама - еретик. Правда, это были два толстых тома, написанные одним и тем же автором. Там в одном томе св. Григория Паламу называли еретиком, а в другом томе говорилось, что он святой. Такая у автора была каша в голове. Он списал из книг, написанных католиками, которые все были против святого Григория Паламы и считали его еретиком. Но у тогдашних авторов официально одобренных церковной властью изданий было принято списывать с католиков и называть это православием. Но это означает, что никто толком не знал, кто такой святой Григорий Палама. Ладно, что не знал составитель какого-то там справочника, но справочник же проверяли всякие комиссии, он был издан с одобрения Синода, его читало все духовенство и по нему сверялось со всем, что ему надо проповедовать. Никто не знал.
Если мы возьмем проповеди русских иерархов, которых очень много сохранилось от XIX века на второе воскресенье Великого Поста, они все будут посвящены евангельскому чтению, которое мы сегодня слышали, про то, как принесли расслабленного и через крышу спустили его ко Христу. А то, что это праздник святого Григория Паламы, ни в каких проповедях не отмечалось, хотя слова богослужения были все те же самые, которые и сегодня у нас звучали. Никто не понимал в богослужении сегодняшнего дня то, что относится к Григорию Паламе. Потому и проповедей на этот счет никаких не читалось.
А когда наконец стали опять возвращаться и вспоминать в России о святом Григории Паламе, то произошел очень большой скандал и не просто скандал. Произошла катастрофа афонского монашества. Те, кто стали именно в жизни вспоминать учение святого Григория Паламы, пришли в очень большой конфликт с теми, кто имел власть в церкви. А те, в свою очередь, воспользовались своими светскими связями, и конфликт, разразившийся в 1912-1913 годах на Афоне, привел к тому, что огромное количество русских монахов - 700 человек, - были насильно перевезены в Россию, и после этого русское монашество на Афоне уже никогда не возродилось. Афон, который в тот момент был международным владением, и был монашеской республикой, не входившей ни в одно государство, после этого уже спокойно присоединился к Греции, частью которой он и является в настоящее время. Вот такие были последствия.
Но сейчас мы много говорим о том, что у нас истинное православие. Это я говорю не о Московской Патриархии, а об Истинно-Православных Церквях, которой является и наша. Что у нас истинное православие, и истинность его заключается прежде всего в том, что мы сохраняем не поврежденной православную догматику. Очень хорошо. Дальше мы говорим, что главное повреждение православной догматики, которое бывает в наше время, здесь и теперь - это ересь экуменизма. Конечно, экуменизм - это ересь. Конечно, мы ей сопротивляемся, и мы не принимаем никаких еретиков. Мы не только сами не допускаем, чтобы кто-то из наших мирян, клириков или епископов высказывался в экуменическом духе, но у нас, например, невозможно, чтобы кто-нибудь молился с еретиками: с католиками, протестантами или армянами (я имею в виду не армян по национальности, они есть в любой церкви и в нашей тоже, а армянскую церковь еретическую). Тех, кто молится с еретиками, мы не считаем за православных. Это все хорошо и правильно.
Но откуда мы действительно знаем, что экуменизм - ересь? Откуда мы знаем, что те еретики, которые были осуждены уже относительно недавно, в последнее тысячелетие, прежде всего католики, а потом и протестанты, которые от католиков образовались, что они действительно совершенно лишены благодати Божьей? Откуда это известно? - Это известно только от свидетельств святых.
Святые Отцы, которые жили в те времена, неоднократно обличали католиков и их отвергли. И в последний раз все это было очень серьезно пересмотрено и рассмотрено, и вновь они были отвергнуты в XV веке на Флорентийском соборе, тщанием святого Марка Эфесского, которого мы тоже здесь всегда поминаем. Но почему мы можем так безусловно верить Святым Отцам, когда они все, согласно друг с другом говорят, что вот здесь церковь, а здесь церкви нет. На чем это основано?
И вот здесь, к сожалению, наши истинно-православные богословы зачастую не могут ответить толком и убедительно. А основано это на том, что святые, в конце концов, действительно видят Бога, и они могут давать "экспертную оценку", что здесь благодать есть, а здесь благодати нет, потому что где она есть, а где ее нет, они способны увидеть. А что это значит, увидеть благодать? Это и означает то, о чем говорил святой Григорий Палама, - о том, что Бог становится видим, Бог становится видим для святых. И те, кто говорят, что Бога вообще никак нельзя увидеть, они суть еретики и в прошлое воскресение мы их анафематствовали, а сегодня мы еще раз вспоминали о том, что это ересь. Но также есть и другие, которые называют видением Бога не то, что есть видение Бога, а просто некоторое интеллектуальное представление, которое может у нас о Нем возникнуть, или просто какие-то прелестные ведения у людей. Им кажется, что они видят Бога от того, что они впадают в прелесть, от того, что они впадают в ложное духовное состояние. Таким образом, видение Бога, как его понимают такие заблуждающиеся люди, оно оказывается очень широко доступно, оно, например, оказывается доступно тем, кто получил какое-то специальное богословское образование, и такие люди уже якобы могут заключать об окончательных богословских истинах. Вот такими были некоторые из оппонентов святого Григория Паламы, которые тоже были анафематствованы. И православная Церковь не верит также и им. И вот, мы должны верить Григорию Паламе, потому что он объясняет, что святые действительно видят Бога, и именно потому, что это действительно так, мы можем понять, что здесь есть благодать и есть церковь, а где-то в другом сообществе нет благодати и нет церкви.
Только поэтому мы можем сказать, что католики, например, еретики, только поэтому мы можем убежденно говорить, что экуменизм - это ересь и, следовательно, хранить истинное православие. Но основу этого до их пор даже в истинно-православных церквях не все понимают, и причины этого непонимания восходят к спорам начала ХХ века. Тогда, в начале XX века в среде русского монашества на Афоне возникли люди, которые просто вспоминали то, что говорил святой Григорий Палама, которые говорили, что молитвы, особенно молитва Иисусова и внутренние молитвы, - путь духовной жизни, это не просто некоторое усовершенствование человека, это не просто обращение к Богу и просьба к Нему о чем-то, но это действительно достижение обожения, так что те, кто достигают цели молитвы, сами становятся богом по благодати. Эти афонские монахи русского происхождения оказались вдруг под ударом. Нашлись другие монахи, которые учились в духовных академиях в России, учились совершенно другому, учились, собственного говоря, тому, что написано в католических и протестантских учебниках, но переведенных на русский язык и выданных за православие. Такие монахи, чуждые православной традиции, над всем этим стали смеяться, как над невежественным заблуждением. А Григория Паламу такие люди если даже и знали по имени, то, во всяком случае, совершенно не имели представления о том, о чем он учил, и никак на это не ориентировались.
И получился большой спор, который решался в конце концов в Синоде в Санкт-Петербурге, и в Синоде все главные архиереи встали на сторону ереси. Они обвинили защитников православия, и более того, они даже издали особый документ в 1913 году - "Послание Святейшего Синода", в котором прямо сказали, что святой Григорий Палама учил, будто энергии Божии, действия Божии не являются божественностью, или божеством, не называются божественностью, а только сущность Божья называется божеством. В этом тезисе Синода проявилась особая ирония судьбы или, более точно, исполнение известной русской пословицы о том, что Бог "метит" недобросовестного человека. На самом деле у св. Григория Паламы имелось в точности противоположное утверждение - о том, что энергии Божии также называются божественностью. В ложной цитате из синодального послания, помимо воли его авторов, оказалась цитата истинная, но со вставленной частицей "не", которая изменила ее смысл на противоположный. Вот к чему пришла русская церковь в 1913 году.
Конечно, находились и другие люди, в той же русской церкви, которые старались помочь афонским монахам, которые встали всецело на их сторону. Прежде всего, это наша святая Елизавета Федоровна, которая знала цену тем, кто в Синоде руководил русской церковью. Она совершенно не верила в их способность к духовному рассуждению, и она расположила также государя императора к тому, чтобы все эти решения Синода были отменены. К счастью, сработало то неканоничное управление, которое было в России в начале XX века. Когда сами епископы уже выродились настолько, что церковью управлять не могли, то государственная власть заставляла их иной раз принимать здравые решения. Это особенно характерно для царствования Николая II. Незадолго до этого, в 1903 году, Синод просто заставили прославить святого Серафима Саровского. Сами синодалы не хотели это сделать, это было исключительно царское настояние. И сейчас, в 1913 году, заставили примириться с монахами-имяславцами, во главе с иеросхимонахом Антонием Булатовичем. Но вскоре императорская власть рухнула, а вместе с ней рухнула и та русская церковь, которая тогда стояла. Конечно, мы должны быть уверены в промысле Божьем. Если бы существовало хоть какое-нибудь более мягкое средство для исправления российской церкви, то она бы не рухнула. Но поскольку это здание Господь считал уже совершенно не подлежащим никакому ремонту, то оно просто было снесено до самого подвала. В подвале оно осталось, остались катакомбы, на которых теперь с большим трудом кто-то что-то пытается выстраивать. А вместо этого здания, которое было приведено в негодность, прежде всего, самими же церковными лидерами, и которое было разрушено в 1920-е годы, были выстроены всякие лживые декорации сталинской лже-церкви, которой является Московская Патриархия. И после этого, в 1920-е годы, когда был убит и принял мученическую кончину (в 1919 году) иеросхимонах Антоний Булатович, патриарх Тихон пересмотрел решение Синода. Это ему с трудом давалось, потому что он тоже многого не знал, но так было достигнуто некоторое примирение имяславцев с той церковью, которая к тому времени уже перестала быть господствующей, - с церковью патриарха Тихона.
Но так этот спор до сих пор в истинно-православной церкви для многих неясен. Во многом этому воспрепятствовал авторитет Зарубежной Церкви, которая была основана митрополитом Антонием Храповицким, главным вдохновителем гонений на имяславцев. Но вместе с тем, председателем Синода в тот момент был не кто иной, как будущий митрополит Сергий Страгородский, основатель Московской Патриархии. Оба этих лидера были совершенно едины в том, чтобы осудить учение святого Григория Паламы. Правда, при этом говорилось, что будто они-то и провозглашают учение святого Григория Паламы, но, напомним, при этом они его грубо и совершенно сознательно, а отчасти и несознательно исказили. Такого букета ересей, как в Послании Синода от 1913 года, вдохновленном Антонием Храповицким и составлявшимся на основании поданных ему записок Сергием Страгородским, - такого букета просто еще и поискать и не найти.
И получается, что сегодня богословское наследие Григория Паламы остается таким же сложным и важным для понимания. Мы вот говорим, что у нас истинное православие, и мы хотим быть против экуменизма. Это очень похвально. Но для того, чтобы быть против экуменизма, нужно быть не только "против" чего-то там, а нужно быть прежде всего "за". Потому что православие не может состоять только лишь в том, чтобы быть "против", оно состоит в том, чтобы быть "за". А уже затем это "за" неизбежно оказывается "против" чего-то другого.
Если мы оказываемся "за": за учение Святых Отцов, которое было сформулировано, и как мы сегодня в службе слышали, запечатано как печатью святым Григорием Паламой, то мы должны быть за имяславцев, которые защищали это учение, можно сказать, попираемое, от своих же, и сейчас должны быть против экуменизма. И только тогда по названию истинное православие будет истинным с точки зрения своего внутреннего и догматического содержания. А для того, чтобы какое бы то ни было исповедание православия было истинным с точки зрения догматики, чтобы действительно мы могли держаться какого-то исповедания, мы должны делать самое главное - мы должны пользоваться им для собственной жизни. Мы должны прежде всего в своей жизни ориентироваться не на то, чтобы с кем-то поспорить, и даже не на то, чтобы почитать какую-то благочестивую книжку, пусть даже Григория Паламы, хотя и то и другое нужно, но прежде всего мы должны ориентироваться на то, что является основой всей нашей жизни, если мы хотим быть христианами, на то, чтобы молиться, на то, чтобы молиться внутренне. Мы приходим в церковь для того, чтобы молиться по внешнему человеку, но внешний наш человек молится, мы его приучаем молиться для того, чтобы научить молиться внутреннего. А внутренний человек молится не только тогда, когда мы в церкви, не только тогда, когда мы дома или еще где-нибудь встаем на молитву, а он должен молиться всегда. И вот это и есть та основа, на которую дальше можно наслаивать и истинное православие и истинное исповедование православных догматов и противостояние всякой ереси. Аминь.
