Находясь в истинной Церкви, нельзя пребывать в расслаблении
Слово
в день памяти Почаевской иконы Богородицы
23.07/5.08.2007
Почаевская лавра долгое время хранила верность православию в землях, где все были униатами; благодаря типографии Почаевской лавры, вывезенной за границу, печатание христианской литературы продолжалось в советские времена в РПЦЗ; молитвами тех, кто остался верен православию во время унии с латинством, мы тоже можем остаться верны православию во время новой унии - экуменизма; экуменизм - компромисс в вопросах веры, но в вопросах веры компромиссы недопустимы; необходимо хранить верность истинной церкви и следить за собой; с находящихся в истинной церкви спросится больше, чем со всех остальных.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа!
Сегодня мы совершаем праздник главной святыни Почаевской лавры - одного из самых больших русских монастырей, расположенного в таких землях, где было много смешения с другими верами, что, в конце концов, привело к тому, что там в XVII веке установилась уния, а монастырь, который оставался православным, эту унию категорически не принимал, несмотря на то, что не только добровольно пытались уговорить монахов, чтобы они приняли эту унию, но и прямо было давление, и выгоняли, и пытались заменить их другими монахами, которые приняли бы унию и отказались от православной веры. Но ничего из этого не получилось, особенно потому, что всю первую половину XVII был жив Иов Почаевский, великий подвижник, который, конечно же, стоял за православие, потому что истинная аскетика невозможна, она бывает ложной, если не сохраняет, прежде всего, приверженности истинной вере. А истинная вера в тех условиях как раз и состояла в том, чтобы не принимать унию с латинством. И вот так, сначала при жизни Иова Почаевского, а потом и после его кончины, все равно лавра продолжала стоять, и так она достояла до советского времени.
Но в советское время она сначала тоже сохраняла православие, потому что эти земли, где находится лавра, не вошли в состав Советского Союза, но когда СССР туда распространился, - окончательно это произошло, можно сказать, после войны, - монастырь этот не закрыли, но сделали сергианским, и он, таким образом, перестал держаться православного исповедания. И каким он стал тогда, таким он и остается до сих пор.
Но как бы то ни было, он простоял 300 лет, даже больше, в православном исповедании, такой важнейший форпост православия в тех местах, где все было захвачено латинской ересью, - либо в виде непосредственно латинства, либо в виде унии, что ничем не лучше: хотя в унии сохранялись православные обряды, но только обряды, а вера православная не сохранялась.
Конечно, память таких святынь, как Почаевская икона Божией Матери, особенно должна совершать Православная Церковь. Не только потому, что с Почаевской лаврой связана еще и традиция Зарубежной Церкви. Часть братии и архимандрит, настоятель этого монастыря до революции, все оказались в эмиграции, вывезли типографию, и началось печатание православной литературы на русском языке за рубежом, которое продолжалось все время советского лихолетия, и, таким образом, через заграницу опять вернулось почитание Иова Почаевского и Почаевской лавры.
Но даже если этого и не было бы, то все равно мы должны почитать тех, кто остался верен православию во время унии. Потому что их молитвами мы тоже можем остаться верны православию во время нынешней унии.
Сейчас, конечно, никто не требует, чтобы мы вступали в унию с латинством, - в такой форме уже нет на нас давления. Но есть давление гораздо более изощренное и гораздо более сильное - чтобы вступать в унию не конкретно с латинством, а вступать в ересь экуменизма, которая заключается в том, что ты можешь сохранять свои традиции, можешь верить сам про себя во что хочешь, хоть в православие, например (хотя, конечно, какое это будет православие?), другие могут верить во что-то другое, а у вас одна церковь. Но ты должен допустить, чтобы твои иерархи молились с представителями других конфессий и даже других религий, которые даже себя христианами могут не называть, с какими-нибудь буддистами, мусульманами, иудеями. Но даже если бы и не это, а только то, что они не держат истинного православия, означает, что с ними нельзя быть в общении, а тот, кто находится с ними в общении, - тот находится в унии, которая хоть и отличается от той унии, которой противостояли православные в XVII веке, но отличается не принципиально.
То есть сейчас экуменизм - это тоже фактически уния. И экуменические церкви, представители которых молятся с еретиками - это фактически униаты, только уния у них другая. Но какая бы ни была уния, унией мы называем всякое церковное объединение, которое не основано на истинной православной вере, которое является компромиссом в отношении веры. Мы знаем, что даже в вопросах церковной дисциплины, вообще в очень многих вопросах, во-первых, компромиссы возможны, во-вторых, они во многих случаях нужны. Но мы знаем также, что в вопросах веры никакие компромиссы не бывают нужны. Потому что вера может или быть православной, или, если она не совсем православная, тогда она уже просто не православная вообще, значит, ее просто нет.
Поэтому, будем стараться сами держаться истинно-православного исповедания. Несмотря на тот хаос, в который повергнута истинная церковь в настоящее время, мы должны пребывать ей верны, верны именно Церкви с большой буквы, которая не сводится к той или иной юрисдикции, а к которой относится всякая церковная организация, если она эту веру хранит, если ее епископы не совершают отступлений от веры, будь то словом, или деяниями, вроде молитв с заведомыми еретиками.
И пока у нас есть такие епископы, то мы сами, и другие христиане, у которых тоже есть такие епископы, составляем единую истинную церковь и должны быть ей верны. Если мы будем в ней пребывать, несмотря на возникающие искушения, то тогда мы можем получить ту пользу души, для получения которой не достаточно просто пребывать в истинной Церкви. Как мы все знаем, надо еще следить за собой, надо молиться, надо каяться, и если этого не делать, то пребывание в самой истинной Церкви пользы нам не принесет, а наоборот, оно принесет нам осуждение, потому что с нас спросится больше, если мы были в истинной Церкви, чем с тех, кто были в неистинной церкви или вообще были вне Церкви, потому что мы тогда уподобимся собаке на сене, которая сама не вошла в Царствие Небесное и другим не давала (если вспомнить те слова, что Христос говорит так о фарисеях).
Итак, мы не должны уподобляться фарисеям, а должны получить то, что необходимо для нашего спасения. И должны, получив то, что необходимо для нашего спасения, то есть истинную церковь, этого твердо держаться. И твердо держаться не только в том смысле, чтобы внешне никуда не уходить, а прежде всего в том смысле, - потому что и внешнее без этого невозможно, - чтобы не уходить никуда внутренне. Чтобы не было такого, что мы более или менее часто приходим в храм, в храме стоим так, что у нас вроде приличный церковный вид, вроде исповедуемся и причащаемся, а все остальное время, которого гораздо больше, занимаемся неизвестно чем, и мысли наши далеко отстоят от Бога.
В истинной церкви мы тем более не должны жить вот в таком расслаблении, а должны стараться использовать то, что Господь нам дает, потому что если мы будем это использовать для спасения души - Он даст нам больше и никогда нас не оставит, если же мы будем этим пренебрегать, то даже для нашего же блага, чтобы нам не впадать в большее искушение, Он отнимет от нас то, что дал, и будет последнее горше первого.
Но мы будем стараться пребывать в истинном исповедании, прежде всего, перед врагами невидимыми, которые всегда борют и которые всегда сильнее, а во, вторую очередь, перед врагами видимыми, которые борют не всегда и не так сильны, но они тоже могут повредить нашему спасению. И поэтому, будем стараться во всех ситуациях пребывать с Богом. Аминь.
