Необходимо быть в общении с Царствием Небесным
Слово в день памяти св. Максима Исповедника
12/25.08.07
Празднование памяти св. Максима Исповедника летом - это день его кончины, а не перенесения мощей, как написано в календаре; при жизни св. Максима весь епископат отпал от Церкви; Максима Исповедника никто не заставлял менять веру, от него требовалось причаститься с епископами-монофелитами; св. Максим подобен Илие Пророку - при его жизни рядом с ним не было ни одного православного; если мы храним верность православию, то мы не должны надеяться на воздаяние не только при собственной жизни, но и при жизни этого мира; Истинная Церковь на земле уже сейчас находится в Царствии Небесном.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа!
Сегодня мы совершаем память св. Максима Исповедника, причем, вопреки тому, что написано в наших календарях, где сказано, что это день перенесения мощей, на самом деле - это день его кончины, а день перенесения мощей в январе. Поэтому именно сегодня главный день церковной памяти Максима Исповедника.
Кто такой Максим Исповедник и чем он значим? Конечно, святой Максим Исповедник, как знают почти все, кто хоть как-то соприкасался с историей Церкви, является одним из нескольких (меньше десяти) Святых Отцов, которые особенно потрудились для того, чтобы сформулировать православное богословие. Но, конечно, не только этим он знаменит. Лучше сказать, что следствием того, чем он особенно значим для Церкви, было то, что он был таким великим богословом.
А чем же он особенно значим для Церкви? Тем, что он сохранил православную веру тогда, когда от нее стали массово отпадать почти все. Просто обрушился весь епископат в течение его жизни. Правда, это происходило постепенно, и было связано с тем, что ересь монофелитства еще при его жизни стала официальным вероисповеданием всего епископата.
Сначала еще сопротивлялся Иерусалимский патриархат, где как раз и находился Максим Исповедник рядом со святым патриархом Софронием, но потом этот патриарх умер. Палестину еще раньше захватили арабы, и нам теперь не очень понятно, что там было в Иерусалимском Патриархате. Потом еще сопротивлялся Римский Патриархат, и Максим Исповедник был там, но кончилось это тем, что папа Римский святой Мартин, собравший у себя собор, осудивший эту ересь, сам был вывезен в Константинополь, заточен и умер в темнице, обвиненный, правда, а государственных преступлениях, а не в преступлениях против веры, потому что по византийскому закону тут никаких преступлений против веры не было.
Тогда же был заточен Максим Исповедник. И от него требовалось не то чтобы менять свои убеждения в отношении веры - он мог думать как угодно про веру, - но от него требовалось причаститься с патриархом Константинопольским, с этими епископами-монофелитами, но он отказывался это сделать. И поскольку на него смотрели очень многие православные христиане, хотя все равно их было меньшинство, то его держали в ссылках, и постепенно условия этих ссылок становились все более тяжелыми.
В конце концов, его еще раз обвинили, еще раз осудили, и когда ему было уже 75 лет - ему отрубили руку и вырвали язык. После этого его опять отправили в ссылку куда-то на Кавказ или, может быть, в Крым, в район Херсона (точно сказать трудно). Но если для нас это курортные места, то для Византии это звучало, как для нас Колыма, потому что это был совершенно непереносимый холодный климат. Византийцы пишут, что иногда в этих местах даже выпадал снег - то есть в этих местах жить совершенно невозможно. Действительно, такие люди заболевают туберкулезом в таких местах и умирают.
В последней своей ссылке Максим Исповедник прожил уже немного, не более трех лет, и умер, будучи более 20 лет, ко времени своей смерти, отлученным от церковного общения. Сам он литургию не совершал, потому что он не был священником, он был простым монахом. Все это время он ничего не знал о своих учениках, потому что их всех разлучили и их тоже всех подвергли аналогичной казни, они тоже все умерли в ссылке. И тогда фактически не одного епископа не оставалось, который был бы единомудрен с Максимом. По крайней мере, все тогдашние епископы причащались с еретиками.
Но прошло еще некоторое время - 20 лет - и собрался VII Вселенский собор, на котором была все-таки осуждена ересь монофелитства. Но осуждали ее те самые епископы, которые до этого с ней соглашались, хотя некоторые из них делали это более или менее нехотя. И они настолько досадовали на Максима Исповедника, что, хотя они утвердили, по сути дела, его богословие, ради которого он умер, они ни одним добрым словом его не помянули.
Это сейчас можно прочитать в книжках, что VI Вселенский собор - это было торжество дела жизни Максима Исповедника. Действительно, это было в какой-то степени так, но его не вспомнили. Вспомнили его гораздо позже те, кто сам проходил исповедничество, уже в более поздние века: на него опирались защитники иконопочитания в VIII-IX веках, которые спорили с иконоборцами, а иконоборцы его отрицали.
Опираясь на Максима Исповедника, иконопочитатели не могли опираться именно на его авторитет, они опирались на его богословие. Авторитетен он не был, потому что он не признавался как отец Церкви, и естественно, что иконоборцы могли сказать, что мы не признаем этого вашего Максима. Поэтому на него напрямую не ссылались в полемике.
А изменилось это дело только в XII веке. В XII веке после еще разных богословских споров его дело восторжествовало. Так что действительно его признали в том качестве, а окончательно наше современное признание святого Максима оформилось только в XIV веке. Вот как все бывает нескоро.
И конечно, для Истинно-Православной Церкви в XX Максим Исповедник - это важнейший пример исповедничества. Это человек, который подобно пророку Илии, в свое время не знал ни одного другого православного, - по крайней мере, ни о ком из известных ему православных он не знал, жив ли он или нет. Я не говорю, православного епископа, а просто православного человека. Потому что он попал в изоляцию, подобно пророку Илии.
Конечно, православные тогда еще были, но тех, кто был лично известен Максиму Исповеднику, либо уже не было живых, либо их судьба была ему неизвестна, и, в конце концов, они тоже умерли в заточении. Но, тем не менее, это не помешало ему оставаться православным.
Тогда ему многие говорили: "Почему ты один с нами не причащаешься? Вся вселенная с нами причащается. Раз ты с нами не причащаешься, а с нами причащаются все патриархи, - то ты раскольник". Это ровно те же самые аргументы, которые сегодня выдвигаются против Истинно-Православной Церкви, что все патриархи причащаются с нами, а вы с нами не причащаетесь. Но эти патриархи точно также отпали от Церкви, как и вы, - можно сказать тем, кто так говорит. Поэтому естественно, что вы друг с другом и причащаетесь. А мы не должны участвовать в вашем богопротивном сборище.
Вот так жил Максим Исповедник, и он оказался прав. И получилось так, что еще пусть и не при его жизни, но при жизни этого мира правда восторжествовала. Но этого тоже нет в обетовании.
Не только мы не должны рассчитывать, что мы увидим какое-то торжество православия при своей жизни, пусть очень и очень локальное. Но мы не должны надеяться и на то, что то помрачение, в которое впадает мир, хотя бы когда-нибудь выправится. Потому что, в конце концов, мы знаем, чем закончится всемирная история: она закончится не торжеством православия, а торжеством антихриста. И православные сохранятся, но только как малое стадо. И не про какой период массового отступления мы не можем знать, последний он или не последний. Не в этом должна состоять наша надежда.
А наша надежда
как православных христиан должна состоять только в Царствии Небесном, где
точно все будет православно и правильно, где всегда есть Истинная Церковь.
И та Церковь, которая на земле является истинной, она уже сейчас находится
в Царствии Небесном. И с Царствием Небесным мы должны быть в общении, а не
с кем-то другим. Аминь.
