Слово в день памяти святителя Марка Ефесского

(19.01/1.02.2003)

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.

Сегодня мы совершаем великий праздник для всех истинно-православных христиан — память исповедника Православия святителя Марка Ефесского, который умер в этот самый день в 1445 году. Святой Марк Ефесский памятен не только тем, что он был великим богословом своего времени, не только тем, что он был православным подвижником и ученым, и не только тем, что он был православным епископом. В качестве епископа ему послужить, практически, не удалось: он был рукоположен перед самым Флорентийским собором, чтобы участвовать в нем в качестве епископа, а когда он после собора попытался вернуться на свою кафедру, его туда не допустили турки, которые к тому времени уже захватили Ефес, а не допустили потому, что император Византии принял унию, которую не признавал святой Марк, и сказал туркам, что святителя Марка принимать нельзя, потому что он, якобы, незаконный епископ. И поэтому в качестве епархиального епископа святитель и не служил. Кем же он был прежде всего?

Он был прежде всего исповедником Православия. Он ехал на Флорентийский собор как человек, которому доверяли очень и очень многие, прежде всего монашество, а монашеству доверял уже остальной народ; и на Флорентийском соборе в 1438—39 годах он вел себя непреклонно, он был одним из тех, кто все время в спорах с латинянами-католиками отстаивал православное учение. В какой-то момент он понял, что добиться от латинян признания их заблуждений не удастся, а уния все равно будет заключена; после этого он уже не вступал в споры, хотя оставался до конца собора, и когда уния была подписана, он ее, разумеется, не подписал. И что это означало — отсутствие его подписи под актом унии, хотя все епископы и другие лица, присутствовавшие на соборе, унию подписали? — Об этом лучше всего говорят слова папы Римского Евгения IV, который, получив рапорт о том, что уния с греками заключена, спросил, подписал ли ее Марк Евгеник (Евгеник — это фамилия святого Марка), и узнав, что не подписал, сказал: «Итак, мы ничего не сделали!»

Действительно, когда греческая делегация вернулась из Италии в Константинополь и народ узнал, что уния подписана, и только один святой Марк ее не подписал, епископов не хотели принимать в их епархиях. И подавляющее большинство епископов покаялись и вернулись в православие. А меньшинство осталось в унии, в том числе русский митрополит Исидор, который был назначен в Киев; однако, когда он прибыл в Россию, его здесь не приняли и посадили в тюрьму, откуда он убежал в Рим. А в Константинополе некоторое время были патриархи-униаты, признававшие католиков, но их почти никто не поминал, и последний патриарх-униат за три года до падения Константинополя сбежал в Рим, потому что его имя за богослужением возносилось только в одной его домовой церкви, а в самом Константинополе и в других местах Византии его отказывались поминать. Законного патриарха в Византии тогда не было, но были другие епископы, и Церковь могла существовать и без патриарха. Вот к чему привела такая твердая позиция святителя Марка Ефесского — к тому, что уния распалась, разбившись, фактически, об него одного.

И конечно, это для нас пример не только стояния в православии, но и того, что Православие всегда делается в одиночку — не всегда, конечно, так явно, как это было в случае Марка Ефесского, но по сути своей всегда, и внутренне по-другому быть просто не может. Это бывает тогда, когда внутренне мы постоянно делаем выбор, сами наедине с Богом и с той ситуацией, в которой мы оказались. И мы при этом не должны смотреть на то, что кто-то еще нас в этом выборе поддерживает. Действительно, очень часто бывает, что когда мы делаем выбор в сторону православия, то находятся и другие люди, для нас дорогие и авторитетные, которые тоже делают такой же выбор, поддерживают нас, и потому нам легче бывает сделать этот выбор. Конечно, это хорошо; но основные душевные плоды мы приносим не тогда, когда мы делаем правильный выбор и нам что-то облегчает этот процесс, а тогда, когда правильный выбор сделать труднее, — в ситуациях, подобных той, в которой оказался Марк Ефесский на Флорентийском соборе. И надо понимать, что как мы в душевной свой жизни должны все сами за себя решать (и здесь мы всегда будем одинокими; мы должны идти на это одиночество и добровольно его принимать), так и в жизни Истинной Церкви бывает аналогичное одиночество (хотя и не такое же, потому что Церковь — это совокупность людей): это все время гонимое меньшинство. Не всегда эти гонения явные, но они всегда готовы начаться, и все время чувствуется некоторое давление среды и большинства, которое не держится истинного Православия, а периодически эти гонения переходят в открытую форму.

Как мы видим, как раз в эти дни на Афоне происходят гонения на единственный истинно-православный монастырь. 28 января этого года истек ультиматум, который был совершенно незаконно предъявлен Эсфигменскому монастырю, с требованием, чтобы все находящиеся там монахи покинули монастырь, потому что они не хотят поминать Константинопольского патриарха-еретика. По законам Афона все монахи должны признавать Константинопольского патриарха. Действительно, если бы они в принципе отрицали юрисдикцию патриарха, то они должны были бы покинуть Афонскую Гору. Но одно дело — признавать юрисдикцию Константинопольского патриарха, что требуется по закону, а другое дело — признавать истинным Константинопольским патриархом того еретика, который сейчас занимает этот престол. Истинно-православные христиане сейчас считают, что Константинопольская кафедра вдовствует, а те так называемые патриархи, которые занимали ее с 1920-х годов, являются не православными патриархами, а еретиками. И поэтому признавая теоретически над собой власть Константинопольского патриарха, но не признавая реально занимающего этот престол еретика, монахи не нарушают ни букву, ни дух закона, потому что закон подразумевает, что Константинопольский патриарх должен быть православным, потому что никакие законы не могут обязывать православных подчиняться неправославным епископам. Поэтому никаких настоящих оснований для изгнания монахов нет. И конечно, они отвергли ультиматум и никуда из монастыря не ушли. И вот, после того как срок ультиматума истек, полиция оцепила монастырь. Причем еще гораздо раньше монастырю пресекли все коммуникации: стало невозможно подвозить туда пищу, лекарства для пожилых монахов, которых там довольно много (самому старшему из насельников больше 100 лет), была перекрыта почта; несколько дней назад, после того как вышла передача по Би-би-си о ситуации вокруг монастыря, греческие власти запретили монастырю пользоваться собственным кораблем. И вот, теперь монахи получили из верховного суда Греции извещение, что их жалоба, которую они туда подали, будет рассмотрена. Это означает, что пока жалоба рассматривается, с ними ничего не могут сделать. Но тем не менее, осаду все равно не сняли, и Эсфигменский монастырь продолжает находиться в осаде — т.е., с точки зрения тамошних законов, полиция творит настоящее беззаконие. А каково будет решение суда — неизвестно. А план у властей, конечно, такой: на Афоне 21 монастырь, и двадцать признают ересь экуменизма, а один не признает; этот один нужно уничтожить. Но большинство афонских монахов живут не в этих монастырях, а в так называемых келлиях, т.е. маленьких домиках, разбросанных по всему полуострову. И вот, большую часть этого большинства составляют истинно-православные монахи. Если из Эсфигменского монастыря удастся изгнать монахов, то начнут изгонять и остальных православных с Афона, и тогда Афон перестанет быть тем, чем он остается, как ни странно, даже до сих пор — оплотом Истинного Православия. Вероятно, когда-нибудь это произойдет, но все-таки чем позже, тем лучше. Потому что, конечно, мы читали в Апокалипсисе, что произойдет с православием перед концом света, но мы со своей стороны должны всячески замедлять этот процесс. Христианство сейчас, можно сказать, ведет оборонительные бои, отступая из мира и иногда одерживая небольшие победы на фоне того большого поражения, которым закончится земная история Церкви.

И вот, в этом контексте становится понятным, почему православные так почитают память святителя Марка Ефесского. Это действительно такой святой, который стоит экуменистам поперек горла, они прямо не знают, что делать с тем, что в свое время его так прославили в Церкви; а для истинно-православных христиан он как раз один из тех святых, к которым они постоянно обращаются, и он является, можно сказать, покровителем того, что в Греции называется «Священной борьбой», т.е. борьбой за Истинное Православие. Вот икона, которая лежит у нас на аналое, изображает трех столпов Православия, вторую троицу святителей (первая троица святителей это Василий Великий, Григорий Богослов и Иоанн Златоуст, жившие в IV веке и защищавшие Церковь от арианства). Эти новые три святителя жили позже и отстаивали православие, можно сказать по-современному, против экуменизма, а прежде всего против западных ересей, — Фотий Великий, живший в IX веке, Григорий Палама, живший в XIV веке и бывший, кстати, одно время игуменом Эсфигменского монастыря, и Марк Ефесский, который жил в XV веке и был последователем святого Григория Паламы. Молитвами святого Марка Ефесского и всех трех новых столпов Православия да подаст нам Господь устоять в их вере. Аминь.