Делай, что должен, — и будь, что будет.
Слово в Неделю 3-ю по Пасхе, святых жен-мироносиц

12/25.04.2004

Чья память сегодня совершается и почему. Почему в церковном предании нет согласия относительно подробностей событий, происходивших после Воскресения Христова. Святые отцы могут противоречить друг другу в исторических вопросах. Богословский смысл версий о том, которая из женщин первая увидела воскресшего Христа. Душевный смысл прихода жен-мироносиц на гроб Господень. Мы должны учиться у них вере. Не надо смущаться препятствиями и своим бессилием. Будем делать то, что от нас зависит, и Господь довершит остальное.

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.

Сегодня мы совершаем память святых жен-мироносиц и Иосифа и Никодима, пришедших погребсти Христа. Этих же лиц память совершалась в Великую Субботу. Но в Великую Субботу их память совершалась потому, что совершалась память события, которому все они послужили, - погребения Христова. А сегодня их память совершается по другой причине и по-другому. Она совершается в ряду событий, которыми было удостоверено Воскресение Христово. Если в прошлое воскресенье была память уверения Фомы, то в это воскресенье - память жен-мироносиц, которые неоднократно приходили ко гробу, а также Иосифа с Никодимом, которые не только послужили погребению Христову, о чем написано в Евангелии, но послужили также и проповеди о воскресении, о чем в Евангелии не говорится, но о чем сохранилось церковное предание. И вот поэтому, несмотря на то, что и в Великую Субботу, и в сегодняшний воскресный день поются одни и те же тропари - "Егда снизшел еси к смерти, Животе безсмертный", "Благообразный Иосиф" и "Мироносицам-женам при гробе представ Ангел, вопияше", - но сегодня они поются с характерным добавлением. В последнем тропаре говорится: "Христос же истления явися чуждь", - и на этом он в Великую Субботу заканчивается; а сейчас у него поется продолжение: "Но возопийте: воскресе Господь, подая мирови велию милость". То есть сейчас мы празднуем все это в ряду тех событий, которыми было знаменовано и удостоверено Воскресение Христово.

И зная об этом, мы не должны удивляться тому, что подробности самих событий, которые мы сегодня празднуем, а именно, приход на гроб жен-мироносиц, церковное предание с большой ясностью не сохранило. И те сведения, которые излагаются о них в Евангелии, и те объяснения, которые даются этим евангельским рассказам у святых отцов, - они противоречат друг другу, и никакого единого общепринятого и общецерковного объяснения не только хронологии всех приходов жен-мироносиц на гроб, но даже и такого, казалось бы, более важного вопроса, кто первым увидел воскресшего Христа, какая Мария - Магдалина или Богородица, - даже на это церковное предание точного ответа не дает. В богослужении сегодняшнего дня, в синаксаре, который написан в XIV веке Никифором Каллистом Ксанфопулом (он не святой отец, но хороший церковный ученый), сказано, что это, скорее всего, была Мария Магдалина. Действительно, очень многие святые отцы, которым следует этот ученый, держались такого понимания. Но сегодня же мы читали проповедь на этот день святого Григория Паламы, который жил и произнес эту проповедь на несколько десятилетий позже написания этого синаксаря, в которой он специально доказывает, что та Мария, которая первой увидела Христа по воскресении, была Богородица. И здесь тоже святой Григорий Палама не сам это придумал, а следует другим святым отцам. И получается, что здесь святые отцы противоречат друг другу. Как же так? А очень просто: это вопросы исторические, и наша вера не зависит от их решения. Хотя эти вопросы и интересны, и изучать их полезно, и мы можем при их изучении получить что-то для себя назидательное; но коль скоро эти вопросы исторические, то благодать Святого Духа не дает для них таких ясных решений, какие она дает всегда в вопросах, которые имеют прямое отношение к нашему спасению. А здесь на наше спасение не повлияет то, что мы будем думать о том, кто первым увидел Христа по воскресении - Богородица или Мария Магдалина, - причем не повлияет независимо от того, правильно мы будем думать об этом или неправильно. И поэтому святые отцы, как объясняет Григорий Палама, в таких вопросах могут друг другу противоречить, потому что тут они как люди занимаются научными историческими изысканиями. А с другой стороны, истина здесь никогда не может быть установлена с абсолютной достоверностью, потому что с абсолютной достоверностью наука ничего не устанавливает; только благодать Святого Духа и богословие устанавливает с абсолютной достоверностью, и поэтому мы не должны бояться того, что тут есть противоречия. Потому что некий важный духовный смысл заключается и в версии, что Богородица первая увидела Христа, о чем сегодня мы слышали рассуждение Григория Паламы, и в версии, что Мария Магдалина, из которой Христос изгнал семь бесов, увидела Его первой.

Чему нас еще научают такие противоречия? Они учат нас понимать, как нужно читать Священное Писание, понимать, что буквальное описание исторических событий там всегда играет вторичную роль. Принципиально то, что Христос воскрес. Конечно, это тоже историческое событие, но это событие, которое составляет наш главный догмат. А вот кто Его увидел, как, какие там были частные обстоятельства Его воскресения, - это все уже не принципиально. То же самое относится и ко многим другим историческим событиям, которые описываются в Ветхом и Новом Завете, и об этом писали святые отцы. Для чего же вообще они описываются, если это не так уж принципиально? Для того чтобы мы в них искали духовный смысл. Потому что всякое описание, всякая версия в истории, если она дана при изложении чего-то церковного, а тем более, если она содержится в Священном Писании, она объясняет нам какие-то духовные закономерности. Если мы говорим, что Мария Магдалина первой увидела Христа, то мы говорим о том, что Христос явился тому, кто более всего явил покаяния, кто был изведен из наибольшей бездны греха. А если мы говорим, что Богородица Мария увидела первой Христа, то мы подчеркиваем православное почитание Богородицы как наиболее к Нему близкой. И в том, и в том есть свой богословский смысл, и поэтому, собственно говоря, церковное предание никогда не могло окончательно выбрать между этими двумя историческими версиями. И вот, нам надо смотреть на богословский смысл.

Но, глядя на богословский смысл, не будем забывать и о промежуточном смысле между догматическим и буквальным, а именно, о смысле душевном. Потому что все события, которые излагаются в Ветхом и Новом Завете, относятся к истории нашей собственной души, и нынешняя история о пришествии мироносиц на гроб Господень не является исключением. И в душевном отношении мы должны у них учиться их вере. Мы тем легче должны учиться от них вере, что их вера в то время во многих отношениях была столь же несовершенна, как и наша, и так же, как и мы, они многого тогда не знали и не понимали. Об этом говорят и святые отцы, толкуя это евангельское повествование, и богослужение. Почему Христос не разрешил Марии прикасаться к Нему? Церковное песнопение говорит, что это было потому, что она еще "многую тьму имела в разуме". Сама мысль принести Христу миро и ароматы, как объясняют святые отцы, в том числе Григорий Палама, которого мы сегодня читали, возникла от непонимания. Зачем вообще при погребении употреблялись ароматы? Затем, что тело разлагалось, и они нужны были, чтобы оно разлагалось не так быстро, и чтобы смрад от него был не так силен. Мироносицы считали, что то же самое надо сделать с телом Христовым. Так считали и Иосиф с Никодимом, потому что они тоже, сколько могли, умастили тело Христа ароматами. Но они забыли, что еще Псалмопевец предрек относительно Христа: "Не даси преподобному Твоему видети истления". Несмотря на то, что по природе своей тело Христа могло истлеть во гробе, потому что это была обычная человеческая природа, оно, поскольку было соединено с другой природой, божественной, было удержано от тления, и оно не разложилось бы никогда. Если мы видим, что западноевропейские художники, начиная с Гольбейна, рисуют Христа разлагающимся, то мы должны понимать, что они так рисуют в соответствии с тем еретическим пониманием, которое развивалось в католичестве. В православии же никогда такого понимания не было, и поэтому с православной точки зрения поступок жен-мироносиц был не нужен: они принесли миро Тому, о Котором еще в Песни Песней было сказано: "Миро излиянное имя Твое". Тому, Кто Сам был миром, мироносицы приносят миро, - и на этом очень многое строится в богослужении и Великой Субботы, и сегодняшнего дня.

Но тем не менее, даже в таком вроде бы абсурдом поступке нам есть чему поучиться. Потому что жены-мироносицы, как и Иосиф с Никодимом, очень последовательно явили важнейший принцип христианской жизни, христианской деятельности: делай, что должен, - и будь, что будет. Они как понимали, так и делали то, что полагалось в соответствии с заповедями, потому что хотя они и не понимали, что Христос не нуждается в мире, но они понимали, что есть заповедь, правило Ветхого Завета относительно того, как погребать мертвецов, - что их нельзя бросать, как попало, что надо приложить труд, потратить большие деньги, - и они все это делали. А самое главное, они не боялись иудеев. Точнее, они их боялись, но все же перебороли этот страх, который не могли побороть другие ученики, - и поэтому вот они и явились первыми свидетелями воскресения. И вот, так же и мы. Мы - и тут не надо строить никаких иллюзий - никак не более совершенно представляем себе то, что он нас требует Новый Завет. Но все-таки, пусть мы и весьма плохо это себе представляем, пусть мы представляем это с ошибками, отчасти от нашего невежества, а отчасти от нашего безверия, оттого, что мы по недостатку веры не можем чего-то понять относительно своих обязанностей, - все-таки что-то мы знаем, каким-то заповедям мы обучены. И вот, начнем с того, что будем делать то, чему мы обучены, что мы уже знаем, и тогда Господь нам подаст то, чего мы не знаем, как Он подал это мироносицам, когда они не знали о воскресении, которое уже совершилось, но делали все в соответствии с тем, о чем они знали, - что должно лежать тело, которое надо помазать миром. И когда они пришли, они узнали то, чего не знали, и что оказалось гораздо важнее всего, что они знали.

Вот так же и в нашей жизни. Не будем бояться, что если мы хотим жить по-христиански, то все ситуации будут казаться нам безвыходными, причем и с внешней стороны, и с внутренней: и с внешней стороны вроде бы, чтобы у нас была какая-то христианская жизнь, нам нужно преодолеть столько препятствий, что даже совершенно непонятно, откуда у нас возьмутся на это силы; а если даже мы уже привыкли к тому, что "Богом моим прейду стену", что Господь действительно подает силы на преодоление препятствий и Сам их убирает, то все равно - мы смотрим на свою внутреннюю душевную жизнь и видим, что мы не исправляемся, что внутри еще больше всяких препятствий, чем вовне. И от этого можно придти к тому, к чему нас бесы и подталкивают, т.е. к некоему отчаянию и безнадежию. Но вот до этого как раз доходить не надо. Здесь надо смотреть на пример мироносиц, которые даже не знали, кто отвалит им камень от гроба. Вот, наша душа, которая тоже такой вот гроб с мертвецом, и камень отвалить невозможно. Но когда мироносицы пришли, оказалось, что камень уже отвален, а мертвец воскрес. Хотя у них не было никого, кто мог бы помочь им отвалить камень, но они все равно пришли, как могли, и оказалось, что проблемы и нет. Вот так же будем и мы - и по отношению к внешним трудностям, которые нас ожидают, и прежде всего (потому что это гораздо важнее) по отношению к внутренним трудностям. То есть не будем смущаться зрелищем своих грехов, своего бессилия, своих греховных привычек, но в то же время не будем и разрешать себе все это, думая, что вот, я такой уж грешник и пока что так и побуду, а потом, может быть, когда-нибудь начну исправляться. Начнем все-таки исправляться прямо сейчас. Потому что мироносицы не ждали, когда Христос воскресший Сам явится к ним, а все-таки пошли сами к Его телу, и Он там Сам им явился. Вот и мы будем делать все то, что мы должны, а дальше будет то, что будет, и это будет именно то, что надо. Аминь.