11/24.10.2004
О важности догматики. Почему православные христиане бывают плохими людьми. Почему христианам попускается терпеть зло от людей. Воскрешение сына Наинской вдовы - акт милосердия и один из этапов подготовки к Воскресению Христову. Отличие житейского милосердия от милосердия Божия. Необходимость и польза скорбей.
Во имя Отца
и Сына и Святаго Духа.
Сегодня мы
совершаем память VII Вселенского Собора, память которого еще более торжественно
мы совершаем в Неделю Торжества Православия, вместе с воспоминанием восстановления
почитания святых икон. Хотя VII Вселенский Собор и восстановил почитание святых
икон, но не окончательно, потому что после этого еще возобновилось иконоборчество,
но защитники православия все равно победили, и Собор, который в свое время анафематствовал
иконоборцев (а это произошло в 787 году), был включен в число Вселенских Соборов.
И как все Вселенские Соборы, он учит нас не только тому конкретному догматическому
учению, которое защищалось на этом Соборе, но также и вообще необходимости и
важности догматики. Конечно, в средние века, может быть, и не требовалось это
дополнительно разъяснять, потому что это как-то витало в воздухе, и все и так
это понимали, без особенных разъяснений. Но в последние века и особенно в наше
время мы пришли к тому, что осознание этого потерялось, и люди думают: "Какая
разница, какая там у кого догматика? Были бы люди хорошие, и лишь бы они зла
друг другу не делали", и т. д. Но мы знаем, что и атеисты могут быть хорошими
людьми, а, с другой стороны, люди, верующие во что угодно, даже в самую что
ни на есть Истину, могут быть не такими уж хорошими, потому что между верой
человека и его поступками - большая дистанция. Или можно сказать так: разная
бывает вера. Потому что настоящая спасительная вера - только та, которая проявляется
в делах; но чтобы она начала проявляться в делах и стала по-настоящему спасительной,
она должна начаться с чего-то меньшего, с чего-то, что само по себе еще не достаточно
для спасения, но тем не менее, тоже нужно, потому что от меньшего идет большее.
И потому неудивительно, если многие православные христиане веруют в то, во что
нужно, но вера у них еще в дела не перешла, а дела-то они все равно какие-то
делают, потому что человек не может жить, ничего не делая, но дела эти они делают
не по христианской вере, а по языческой; конечно, ничего хорошего по этой вере
сделать нельзя. Поэтому не надо удивляться, что даже среди верующих христиан,
а не каких-то там лицемеров, много людей, совершающих разные дурные поступки.
И на самом деле мы лучше всего можем это понять, почему это так бывает, если
посмотрим сами на себя. Потому что подобные вопросы лучше ставить самому себе:
почему я совершаю дурные поступки, хотя вроде бы я верую православно. И тогда
все как-то легче становится на свои места.
То есть мы
здесь, в этом мире, не для того живем, и не для того мы собрались в Церкви,
чтобы быть приятной компанией, где нам все делают что-то хорошее. А мы здесь
собрались для того, чтобы перейти в Царство Небесное. Если нам все будут делать
только хорошее, то нам будет затруднительно перейти в Царство Небесное. Только
поэтому Господь, несмотря на Свое большое человеколюбие, допустил, чтобы каждый
человек терпел всякое зло от окружающих, и не только от явных врагов, но и от
друзей. И мы можем вспомнить, как и Сам Он встречал непонимание и даже какое-то
зло от своих ближайших учеников. И хорошо, что еще только один из них оказался
предателем. Но даже и Петр, который не стал предателем, тоже отрекся, а уж по
мелочам, что называется, наверное и каждый из Апостолов в чем-то прегрешал против
Учителя. А потому, если и Сам Господь, живя на земле, не имел такого мира, который,
может быть, хотел иметь, то не надо и нам этого хотеть. Нам надо хотеть иметь
мир с Богом, а не с людьми. И нам не надо, чтобы все люди делали хорошо, а нам
надо, чтобы Бог нам делал хорошо, потому что мы знаем, что никакие люди никогда
по-настоящему хорошо нам не сделают. Потому что по-настоящему хорошо то, что
может дать только Бог.
И вот, сегодняшняя
история, прочитанная в Евангелии, о воскрешении сына Наинской вдовы, тоже об
этом говорит. Если читать ее невнимательно, то бросается в глаза то, что там
на самом деле есть - и это правильно, такой смысл там точно заложен, но он самый
поверхностный, - что Господь оказал милосердие этой женщине, воскресив ее сына.
И в Евангелии даже прямо сказано, что Он "милосердова о ней", т.е.
это действительно было по милосердию. Если мы немножко дальше подумаем, что
это значит, то мы поймем, что это милосердие не только к этой женщине, но и
к человеческому роду, потому что это было одно из тех чудес, которые непосредственно
подготавливали чудо Воскресения Христова. А для чего нужно было его подготавливать?
Для того, чтобы ученики, а через них и все мы могли в него уверовать. И это
один из этапов, конечно, не самый главный, но тоже нужный, для того чтобы чудо
Воскресения, когда оно произойдет, оказалось не втуне, чтобы люди - конечно,
все равно не все, но хотя бы побольше людей - в Воскресение уверовали, и чтобы
нам тоже было легче уверовать в него. И многим людям, которые жили в прошедшие
2000 лет, это действительно помогало.
Но если мы
дальше задумаемся над этим рассказом, мы в нем увидим и другое. Господь всемогущ,
и Он понимает, что самым милосердным поступком является воскрешение умершего
сына вдовы. Почему же Он, при Своем всемогуществе, не воскрешает вообще всех
умерших или, точнее говоря, почему Он допускает, чтобы умирали дети? Ведь Он
же всемогущий, Он Сам же сказал в Евангелии, что воскресить умершего - это милосердный
поступок. Значит, не воскресить - это поступок немилосердный, если смотреть
житейски. Получается, что обычно Господь поступает немилосердно? А если один
раз Он поступил милосердно, это описывается как такое особенное чудо, подобных
которому и в Евангелии упоминается очень мало. А если мы будем смотреть на поступки
Господа с житейской точки зрения, то мы можем сказать, что да, Он поступает
немилосердно, а случаи Его милосердных поступков очень редки и описываются в
Библии как величайшие чудеса, и это ни в коем случае не обычные поступки; обычно
Господь исцелял больных, но чтобы Он кого-то воскрешал, это бывало редко. И
это, конечно, вывод для христианина абсурдный. Отсюда мы должны понять, что
мы пришли к нему через неверное рассуждение.
А неверное
рассуждение заключается в том, что под евангельские слова о милосердии мы подвели
свой житейский смысл, свое понимание милосердия. Милосердие, с житейской точки
зрения, это когда мы кому-то делаем хорошо. Да, в быту это у нас так. Но когда
мы говорим о богословии, говорим о милосердном Божием промысле по отношении
к каждому человеку в отдельности и к роду человеческому в целом, этот смысл
неприменим. Потому что Господь создает нам те условия, которые больше способствуют
спасению души и тех, кто умирает в молодом возрасте, и тех, кто переживает их
утрату, как бы она ни была тяжела. Конечно, люди действительно испытывают скорбь,
когда их молодые близкие умирают; часто у них бывает ощущение, что рушится вся
жизнь. Потому что одно дело, когда умирают старики, - это все же процесс естественный,
хотя и это, бывает, тяжело переносится; а совсем другое дело, когда наступает
безвременная кончина людей молодых, которая, к тому же, еще и неожиданно происходит,
так что человек не успевает к ней подготовиться. Да, если мы христиане, то мы
знаем, что любой человек может умереть в любой момент, и потому надо быть всегда
готовым к смерти, и эта мысль нам отчасти помогает и действительно готовит нас;
но все равно такие вещи происходят всегда неожиданно, и скорбь бывает большой.
Но это скорбь, которая случается оттого, что человеку трудно смириться с волей
Божией, трудно перестать жить в том направлении жизненном, которое он сам для
себя избрал, и начать жить так, чтобы подчиняться воле Божией, а не своей воле.
Это действительно трудно. Если железную палку согнули, то ее трудно бывает выпрямить.
Если мы привыкли сутулиться, то нам больно и мы устаем, когда пытаемся ходить
прямо. Вот такого же рода болью для нас является на самом деле всякая скорбь,
которая происходит оттого, что мы не можем смириться под волю Божию. Если же,
однако, мы ее перенесем, хотя без боли это сделать невозможно, то поймем, что
она того стоит, потому что тогда мы научимся смиряться и подклоняться под волю
Божию и действительно станем уже другими людьми.
И действительно,
для того чтобы спастись, мы должны стать другими людьми. Каждый из нас, если
внимательно посмотрит на себя, поймет, что ему нужно, чтобы погибнуть, потому
что это очень просто: достаточно просто ничего не делать, а оставаться таким,
как сейчас. Если же цель наша в том, чтобы спастись, то надо перестать быть
такими, как сейчас. А как это сделать, чтобы это было без боли? Это совершенно
невозможно. Поэтому если нам всегда не хватает сознательности для того, чтобы
добровольно принимать на себя какие-то вещи, Господь дает нам некоторые вещи
невольно. Но мы же сами Его просим, чтобы Он нам даровал смирение и все христианские
добродетели. И если мы Его об этом просим, то неудивительно, что Он эти наши
просьбы выполняет. А выполняет Он их так, что с нами случаются, в том числе,
и скорби. Но эти скорби полезны, и надо относиться к ним не как к скорбям, а
как к некоторому труду. Вот мы трудимся, нам тяжело трудиться, но этот труд
имеет цель, имеет результат. Это не тупое тяжелое состояние, которое ни к чему
хорошему не ведет, а наоборот, ведет к разрушению, а это именно работа, которая
ведет к созиданию, и в конечном итоге она ведет к Царствию Небесному. Аминь.
|
Обсудить
можно
|